Мир! Труд! Май!

Красочные шоу с участием «рабочих и колхозников», «студентов и школьников», а также «представителей передовой творческой интеллигенции» проводились «от Москвы до самых до окраин». Многое изменилось с тех пор. Нет уже старого названия праздника. Исчезли демонстрации. Выросло целое поколение, для которого эта дата уже никогда не обретет прежнего величия и торжественности. Но, несмотря ни на что, Первомай, с красочными знаменами и транспарантами, с портретами вождей и криками «Ура!», навсегда останется частью истории нашей страны. Частью жизни нескольких поколений запорожцев. Давайте вспомним, как встречали Первомай в Запорожье.


С «огоньком»
Празднование Первомая начиналось за день до самого праздника. О словосочетании «корпоративная вечеринка» тогда еще никто не знал. Первомайские застолья по месту работы часто по аналогии с новогодними банкетами именовались «огоньком». 30 апреля с 15 часов в бытовках, отделах, кабинетах заводов, предприятий, организаций появлялась некая суета. Начинались приготовления. Сдвигались столы, а из сумок доставалась закуска. Ее приносили из дома. Во-первых, потому что в магазинах не всегда можно было купить колбасу, сыр, а уж тем более какие-нибудь латвийские шпроты в баночках. Во-вторых, домашняя закуска на первомайском «огоньке» была сродни кулинарному поединку. Каждый старался принести что-то повкуснее, пооригинальней и побольше. Чтобы все распробовали. Чтобы всем хватило.

Веточки-цветочки
Впрочем, многим таки доводилось отложить празднования именно до Первомая. Часто сокращенный предпраздничный рабочий день посвящался подготовке атрибутики для будущей демонстрации. «Делали веточки и цветочки из цветной гофрированной бумаги», – вспоминает экономист Елена Назаренко. Причем первомайскими «веточками-цветочками» озадачивались даже жители послевоенного Запорожья. Ныне киевская пенсионерка Леонида Покорская прекрасно помнит, как готовилась к демонстрации запорожская СШ№47 в начале 50-х годов: «Старшеклассницы в актовом зале делали цветущие абрикосовые веточки. Из папиросной бумаги делались лепесточки. Из желтых ниток – пестики и тычинки. Все это собиралось в цветки и прикреплялось к срезанным сухим веткам».



«Утро красит нежным цветом…»
С 8 утра 1 мая улицы Запорожья будили маршевые бодрые песни, разносящиеся из всех динамиков. Сама демонстрация стартовала на площади Ленина, где собирались колонны Ленинского района в 10.00. Но сбор у проходных заводов, предприятий и учреждений трубили в 8.30 – колоннам трудовых коллективов всех районов города следовало вовремя и в строго определенном месте присоединиться к ликующей демонстрации на проспекте Ленина. «Мединститут собирался на демонстрацию на проспекте Маяковского. Затем колонна шла по Победе до Жданова (сейчас бульвар Шевченко) и поворачивала на проспект Ленина. В районе площади Пушкина собирались предприятия Жовтневого и Шевченковского района», – вспоминает 54-летний Юрий Юшков, ныне гражданин США. Окольными путями добравшись до улицы ХХI Партсъезда (ныне Якова Новицкого), «шевченковцы», «жовтневцы», «коммунаровцы» присоединялись на проспекте к «ленинцам» и «орджоникидзевцам» и шли в сторону площади Октябрьской (теперь площадь Фестивальная).

Наш ответ бразильскому карнавалу
Кстати, таким маршрут следования первомайской демонстрации в Запорожье был не всегда. До строительства дамбы в городе было сразу два праздничных шествия. Трудящиеся старой части города шествовали по проспекту Ленина к театру Щорса, а новой – от Узловой (ныне район универмага «Украина») к плотине. Главными атрибутами тех демонстраций 50–60-х годов были портреты партийных вождей и громоздкие агитационные конструкции, закреплявшиеся на нескольких велосипедах. Каждая колонна отличалась каким-то фирменным украшением, будь то огромный початок царицы полей – кукурузы, макет спутника или почти гагаринская ракета.



Позже колонны стали сопровождать грузовые машины. Распознать марку автомобиля было чрезвычайно сложно, потому что на кузов машины была надета картонно-железная бутафория, изображающая стремление той или иной колонны к светлому коммунистическому будущему, а также название организации идущей вслед за бутафоромобилем. «Каждый район, каждое предприятие были со своими символами, в виде машин хитро упакованных в какие-то шестеренки и моторы – кто что выпускал, тот то и показывал», – рассказывает запорожанка Елена Назаренко.

У папы на шее
Обычно на почти карнавальные машины участники демонстрации усаживали свою ребятню. «Папа всегда сажал меня на праздничную машину от «Преобразователя», где уже ехали детишки других сотрудников. К концу праздника мои белоснежные колготки принимали окрас далматинцев», – с улыбкой вспоминает детство экс-запорожанка Татьяна Лагошняк. Те же дети, которым не хватало места на бутафоромобилях, занимали не менее почетное место на отцовских плечах. Помните эти ощущения: ты выше всех, гордишься и машешь 10-копеечным красным флажком… И папа такой молодой и сильный… И мама рядом такая красивая-прекрасивая, самая нарядная, самая любимая!
«Сидишь высоко, орешь во все горло «ур-р-ааа», а в перерывах пломбир в стаканчике нализываешь – вот где счастье было!» – рассказывает бывшая ученица 9-й запорожской школы Лина Резанцева. Счастье мальчишек во время Первомая было в другом – носиться среди демонстрантов и прокалывать праздничные шары.

Бессовестный генсек
Главная задача всех запорожских колонн – достичь трибуны с «отцами города и области» на площади Октябрьской. С трибуны усиленное десятками динамиков разносилось: «На площадь вступает орденоносный коллектив завода… Ура!», «Славным труженикам … района… Ура!». В ответ раздавалось многоголосое громкое «Ур-р-ааа!». «Когда доносилось приветствие родному предприятию, орали до разрыва аорты. Хорошо принимались лозунги «Слава советской молодежи» и «Слава советским детям», – рассказывает Татьяна Лагошняк. Одно из сильных разочарований детства Татьяны – маленькой девчушкой на площади Октябрьской среди партфункционеров пыталась разглядеть, но так и не увидела Леонида Брежнева. Тогда маленькая Таня, узнав что Леонид Ильич бывает на Первомае только в Москве, расстроилась и назвала генсека бессовестным, за что и схлопотала суровый нагоняй от дедушки.

Перекрытый проспект
Отсутсвие генсека ЦК КПСС на Октябрьской было не единственным «расстройством» запорожских демонстрантов. Все «цивилизованные» пути «отступления» с проспекта Ленина до определенного часа были надежно перекрыты милицией. «Ни в какую подворотню с демонстрации свернуть уже было нельзя! Все мало-мальские «норки-арочки» по проспекту Ленина были перекрыты турникетами. Рядышком стояли милиционеры и неулыбчивые ребята в штатском», – рассказывает бывшая ученица СШ №28, а ныне инструктор хатха-йоги Анна Гордиенко. Когда милиционеры пытались пресечь чей-то несанкционированный уход с празднества: «Куда вы, женщина, возвращайтесь в свою колонну», – находчивые демонстрантки показывали на своих детей и говорили: «Ребенку надо в туалет»... Папы же продолжали бодро вышагивать, делая небольшие перерывы на праздничные «пять капель» с друзьями.

Душевный праздник
Пройдя по главной площади и помахав флажками и шарами тогдашним вождям, стоящим на ленинской трибуне, народ небольшими компаниями разбредался по домам или паркам, где дружно и весело выпивал за «мир-труд-май». А вечером следовал обязательный поход в гости. В маленьких советских квартирах собиралось по три-четыре семьи. На столах – баночка рижских шпрот, маленькие венгерские огурчики, болгарское лечо, дефицитная атлантическая сельдь под шубой и, конечно же, тазик оливье, заправленный купленным по случаю майонезом. Под такую закуску из холодильника выставлялась запотевшая бутылочка «Столичной». Вечер заканчивался застольными песнями об отсутствии женихов и безответной любви. А у кого были катушечные магнитофоны или проигрыватели – те еще и танцевали. Что бы там не говорили теперь, а все-таки душевный был праздник!

Роман Акбаш , "Правда"